|
| |
|
На главную - Интерьер
Сергей Рогулев - композитор объемов и плоскостей- Корр. Сергей, для начала, в качестве разминки, давайте поговорим о чем-нибудь глобальном. Например, что такое архитектура в Вашем понимании? - С.Р. Архитектура? Это вид искусства... Не хочется говорить банально. Для меня архитектура - это моя жизнь, мое хобби, тот музыкальный инструмент, то перо, которым я выражаю свои мысли, сиюминутные и глобальные. Если говорить более пространно... Музыкант берет одну ноту, соединяет ее с другой в поисках гармонии, с целью выражения своих мыслей. Так же я сочетаю объемы и плоскости.. В мастерской Архитектора художественный беспорядок: журналы, книги по искусству, кирпич, используемый в качестве подставки для карандашей, блины для штанги... Таков и сам Сергей Рогулев: артистичен, эрудирован, непредсказуем.. - Корр. То есть формы архитектуры воздействуют на нас так же, как формы скульптуры. Не только пространство, но еще и пластика форм? - С.Р. В первую очередь пластика форм. Если посмотреть в глубь истории, то архитектура - это искусство лепить, а функциональность и конструктивные моменты - подсобный материал - Корр. Как Вас угораздило начать заниматься архитектурой? Как давно это случилось? - С.Р. На самом деле это случилось очень давно, в то время, когда маленький Сережа за ручку с мамой гулял по городу и слушал интересные рассказы об архитекторах. Потом закончил я училище им. Мухиной. В силу обстоятельств пришлось заниматься объемным проектированием. Так втянулся в архитектуру. А вообще мечтаю когда-нибудь заняться скульптурой. В моем представлении архитектура и скульптура очень близкие, родственные искусства, требующие артистизма и тонкого восприятия объема - С.Р. Если мне не изменяет память, Корбюзье был вдохновлен русским зодчеством, и это произвело перелом в его творчестве. А первоначальный тезис дом - машина для жилья - это дань времени. Если бы эти его абстрактные объемы не были гармонизированы, как скульптура, грош цена была бы всем его тезисам. Поэтому я говорю, что архитектура - это искусство формы в первую очередь. Если проанализировать какой-нибудь памятник древности или современное произведение, видно, что это по большому счету скульптура, художественная лепка пространства, в которое вложена бытовая функция. Вот яркий пример: банк, его офисные помещения. Функция - это отработанная годами схема, но архитектор каждый раз ищет новую яркую форму. Или возьмем автомобилестроение: по сути вид двигателя и его компоновка практически не изменились, а трансформация форм кузова происходит постоянно. От округлых форм машин 50-х годов к квадратным, сплющенным, суховатым формам 70-х и обратно - к утрированным, ярким, гротескным. И в архитектуре происходит то же самое. В 60-70-х - урбанизм, стекло, бетон, минимальные интерьеры. А когда я учился, на Западе входил в моду постмодернизм, мы в журналах рассматривали произведения Чарльза Мура, разрисованные фасады Вентури и удивлялись, какой веселой, занимательной может быть архитектура. Это была мода, я переключился на это, а сейчас с удивлением обнаруживаю, что очень легко и ненавязчиво произошел возврат к 70-м и 60-м. Архитектура, как и любое искусство, - это мода, которая меняется. То, что раньше казалось неуместным и, может быть, даже уродливым, становится модным сейчас. Скажем, в архитектуре 60-х подчеркивалась работа конструкции: если что-то стоит, то стоит очень выразительно, а если что-то висит или лежит, то очень убедительно. А сейчас взять, к примеру, музей Бильбао Ф. Гери или творчество Э. Мосса.. - Корр. Да, Вы правы, ведь тот же Корбюзье, который начинал с нарочито упрощенных форм, в итоге пришел к капелле в Роншане - самой настоящей скульптуре - А. А сам проект Вам понравился? - С.Р. Сам проект я не видел, но думаю, что это порядочная гадость - Корр. Кстати, а как Вы относитесь к скандалу, связанному с приглашением Эрика Мосса поучаствовать в проекте реконструкции квартала за Мариинским театром? - С.Р. Петербург - европейский город, практика приглашать мастеров из-за границы в мире существовала всегда, я считаю, что это цивилизовано - С.Р. Я думаю, что это спор без ответа: впишется ли новое в сложившееся старое. Это ведь как в кулинарии. Например, повар в ресторане подает вам суп и считает, что он отменный, а у вас свое представление о вкусе, и вы этот суп подсаливаете, перчите, и вам он нравится больше. Так иногда рождается новое блюдо. То же самое в архитектуре - вспомним пирамиду Лувра, очень быстро ставшую классикой . Или другой пример из XIX века - храм Спаса на крови в Санкт-Петербурге, построенный по проекту архитектора Парланда. В конкурсе участвовали знаменитые в то время архитекторы, Бенуа например, который этот храм видел в классическом россиевском стиле. А выбрали проект троешника , конъюнктурное здание в стиле а-ля рюсс , которое понравилось Николаю II. Храм ругали - он не вписывался в сложившуюся застройку. А теперь - это шедевр, я читал публицистические статьи, что он якобы вносит новый акцент в историческую панораму Петербурга, создает новое качество среды вокруг себя. Хотя, на мой взгляд, интересный сам по себе, здесь он смотрится не очень уместно - Корр. Многие были недовольны тем, что у нас, в Петербурге, в историческом центре такой проект мешки с мусором , стекло, дутые формы.. - С.Р. Возможно, здесь причина в глубокой патриотичности петербуржцев - это должен быть объект, подчиненный сложившейся среде, не вписывающийся, а подчиненный, чтобы он не был чем-то более ярким, чем та же Мариинка. А второе - естественный здоровый эгоизм: почему какому-то дяде из-за бугра можно, а нам нельзя.. - А. Возвращаясь к Моссу... для того чтобы выяснить, будет ли что-то новое работать в этой среде, надо все-таки рискнуть и поставить.. - Корр. Там больше свободы? - С.Р. Нет, так сложилось в силу того, что моя первоначальная специальность - проектирование интерьеров. Архитектура коттеджей неразрывно связана с внутренним пространством и архитектурой интерьера. А это и есть моя специальность - Корр. А дают в Петербурге строить? - С.Р. Я в Петербурге не строю. Я строю в деревне - Корр. Но чему-то отдаются предпочтения? - С.Р. Конечно, кто не любит, к примеру, модно одеваться. Я люблю модные тенденции в архитектуре, без этого нельзя. Но для меня источники вдохновения, кроме всего прочего, ностальгия по временам детства, моим первым впечатлениям от какой-нибудь фабрики-кухни в Ленинграде, стеклянного магазинчика в новостройке, где мое тогдашнее сознание поражали огромные витражи и пустые стеклянные фасады. Корр. Амаркорд какой-то.. - Корр. Сергей, есть ли у Вас свой стиль? - С.Р. Мне сложно ответить на этот вопрос. Если Вы считаете, что есть мой стиль, значит, что-то во мне состоялось, уравновесилось - Корр. По поводу стиля мастерской. Мне очень нравится Ваш проект Как это не ново с постером и антикварным торшером. Такая эклектика, когда в одном интерьере сочетаются знаковые, узнаваемые дизайнерские вещи и антикварные, - это эксперимент или следование модным тенденциям? - С.Р. Это абсолютно традиционный прием. Опять из впечатлений детства - квартира, обставленная по журналу Искусство и быт , и старинные вещи, доставшиеся от прародителей, которые резали глаз, но создавали особый аромат. Если бы антикварных светильников не было, это был бы интерьер, собранный в одной тональной гамме. А привнося контрастные вещи из другого стиля, я создаю более сложный микс, и от этого испытываю эмоциональный подъем. Мне необходим контраст. Мой стиль - результат практики, совокупность наработок и приемов, которые прошли проверку временем - С.Р. Да, действительно, Амаркорд . Плюс к тому старые потрепанные журнальчики в библиотеке типа Architecture d aujourdui в безобразном советском черно-белом переиздании на туалетной бумаге. Но и там, тем не менее, выискиваешь зерна. И эти ощущения, это соприкосновение с великим, общечеловеческим, с тем, чего не было у нас. Сейчас это возвращается, я открываю журнал, вижу что-то в бетоне и стекле и думаю: Deja vu! - Корр. Это особенность Вашего творческого мышления? - С.Р. Я работаю над интерьерами как архитектор. Сейчас часто публикуют интерьеры, оформленные, к примеру, модельерами, и посмотрите - человек оперирует средствами своего искусства, то есть модельер рассматривает интерьер как манекен, который он во что-то драпирует, наводит макияж. А архитектор всегда говорит об интерьере как о части какого-то глобального пространства, которое он обособляет. Для архитектора пространство - это белый лист, на котором он начинает рисовать пространственной кисточкой, усложняя и обогащая его. Декоратор оставляет объем таким, какой он есть, просто думает, как его приукрасить, задать фактуру, цвет, расставить предметы. Причем и тот и другой подход имеют свои плюсы и минусы. На Западе существует отдельная специальность - декоратор, и это целая философия, отражение культурных особенностей. У нас же нет традиций декорирования интерьера, в эту область вошли архитекторы, и, естественно, сложилась яркая школа архитекторского интерьера, в первую очередь навороченное пространство. Посмотрите, как отличаются в журнальных публикациях зарубежные интерьеры и отечественные. А почему? Потому что там нет ничего надуманного, там больше вкуса. Вкус - он воспитывается поколениями.. - Корр. Можно назвать эти приемы? - С.Р. Для меня главное условие - структурность интерьера. Это относится и к цветовому решению, и к выбору материалов, и к объемно-пространственному решению. Например, стену я рассматриваю не как поверхность, принадлежащую определенному помещению, я рассматриваю ее как некий объем, отгораживающий это помещение от другого. Стена не делится на две части, это не двуликий Янус - поклеенная обоями со стороны детской и покрашенная краской со стороны столовой, в моем представлении это самостоятельный объект, имеющий свою душу, свое я . Поэтому стенка имеет одинаковый материал как с одной, так и с другой стороны, что создает дополнительный эффект проникновения одного помещения в другое. Любой мой интерьер, если довести его до абсурдной схемы, это конструктор, который можно разобрать и собрать заново или в другой комбинации. Во всем должна быть четкая артикуляция - Корр. То есть ты работаешь, арсенал приемов, проверенных практикой, у тебя ширится и ширится, и в итоге ты можешь свободно импровизировать в любом стиле? - С.Р. И делаешь это оригинально. Сначала нарабатываешь эти приемы, их число увеличивается, они сочетаются, и однажды кто-нибудь видит в этом нечто оригинальное. В молодости хочется изобразить этакое необычное, и это хорошо. Со временем происходит обратный процесс: отсекаешь все лишнее, случайное. Для меня сейчас первое условие удачного объекта - присутствие в нем целостности и соподчиненности. А если есть яркие детали, но за ними не видно целого, я считаю, что объект не получился. Это может быть интересно, но не будет художественно. Когда выбор средств неограничен, критериев нет, табу никаких нет, единственное, что тебя может корректировать, - чувство меры - Корр. Вам нравится экспериментировать? - С.Р. Меня восхищает история, она меня настолько вдохновляет, что мне нравится следовать традициям. В силу того, что ты их осознал, полюбил, ты не можешь от этого отказаться, традиции - это частичка тебя, твоя любовь. Работая в русле традиций, талантливый человек может создать нечто новое, и это новое у него получается очень тонко, артистично и изящно
 Материальная культура. Возвращение в усадьбу. Арне Кинз – infant terrible бельгийского дизайна. Интерьер как искусство. Сезон гнездования.На главную - Интерьер |
